записки на полях "Записок..."

...

Сэй Сёнагон стала темой конца лета и осени.
Основное, что я подумала, когда дочитала до конца: эти люди создавали культуру. Да, им стоило бы время от времени убивать свою скуку, занимаясь полезным трудом. Это позволило бы им достичь больших высот. Но я увидела людей, которые умели смотреть и слушать, писать стихи и сочинять музыку, которые понимали законы гармонии, и для кого законы гармонии не были абстракцией. К сожалению, высокая культура редко живет там, где все силы сосредоточены на выживании и борьбе с голодом и холодом. Точнее ее существование в таких условиях – это подвиг. Несправедливо, когда двор лишает остальное население возможности понимать гармонию и приобщаться к искусствам. Но несправедливо также считать, что жизнь двора – пуста. Эти цветы не так уж недолговечны, судя по тому, что Записки Сёнагон читают в Европе XXI века. Пути обретения красоты и мудрости важнее выживания. Потому что выживать ради выживания бессмысленно, выживать стоит ради красоты и истины. Простое население заслуживает почтения, потому что это благодаря его труду расцвели эти вечные цветы. Но говорить, что серьезное дело – это землю пахать, детей кормить, а писать картины и размышлять – так, ерунда, ничего не стоящая – значит переворачивать мир ценностей с ног на голову.

Хотя тут нужно на многое закрыть глаза. Потому что если их откроешь, то можно увидеть, какую душевную мерзость порой прикрывает эта красота, какая злоба, какая презренная зависть находят себе приют в этих роскошных покоях. И на миг я готова пожелать всем этим ширмам и веерам со стихами потонуть и сгореть, исчезнуть с глаз, как лживому мороку. Но потом вдохну, и понимаю, что в действительности хочется взять эти цветы, бережно унести их в тот мир, в котором нет духовной бедности и беспомощности.
___________________________________________________

...

Сейчас чуть ли не каждый рассуждает о философии буддизма или о политике Александра Македонского, но почему-то редко среди них встречаются те, кто поймёт утонченность сочетания цветов верхнего и нижнего "кимоно", оценит изящество линии Орта и осознанно согласится с невозможностью изменить ее изгиб хоть на один градус. И именно поэтому об Александре и Гаутаме поговорить практически не с кем.

Для меня способность рассуждать о философии и истории и способность внимать прекрасному прочно связаны друг с другом. Эстетика и созерцание учат нас восприятию оттенков, тончайших слоев и граней реального мира. Если человек не обучен переживать эстетику мельчайших нюансов – то он не проявит этой способности ни в чем, и рассуждения его будут грубы даже при великой эрудиции. И это одна из границ между "гнилым интеллигентом" и человеком благородным – велика ли цена громоздким знаниям, если их обладатель не может написать другу стиха по поводу того, что расцвели яблони? Что вы можете понимать в философии Бонавентуры, если не можете услышать и оценить музыкальной линии хорала Орландо Лассо? Пожалуй, не очень интересно разговаривать о политике с тем, кто не смог заметить нежности перехода цвета на коре молодой осины весной (что уж говорить о понимании человеческих взаимодействий). Остаётся пожать плечами.

Понимание этого тоже требует чувствительности к тонкому и сбалансированному. Речь не идет о том, что цветы яблони ценее схоластики. Речь идет об особой интеллектуальной ясности и самоотстраненности, воспитываемой практикой созерцания - как правило созерцания прекрасного и живого.